| Вчера — понедельник, 10 декабря 2018 г. |
|
| - Т. А. 21:23:47 |
 | Американский стример во время трансляции игры Fortnight избил свою жену, а судя по звукам, ещё и на глазах у их ребёнка.
Учитывая, как на западе развито движение по борьбе за права женщин (чересчур), это было не самым его умным поступком. Идиота уже арестовали и, скорее всего, феминистки добьются, чтобы его посадили на как можно больший срок.
И никакой «Доки 2» не надо, чтобы озвереть. |
| | |
|
| - Сколько у тебя было партнёров в... Анж Дембери 10:24:36 |
| | - Сколько у тебя было партнёров в сексуальном плане?
Вот такой личный вопрос без единой эмоции, со спокойствием, без капли смущения задал тебе загадочный масочник, у которого тебе нужно было найти маску для особого задания. Казалось бы, ты должна покрыться румянцем от таких вопросов и начать неуверенно себя вести, но ничего такого внутри ты не чувствовала. Сидя на стуле, напротив молодого человека, чьё крепкое телосложение украшало множество татуировок, ты чувствовала, как мышцы начинают сжиматься от сладкого томления. Пока его руки касаются твоего лица, тебе хочется закрыть глаза от этого приятного чувства, но пылающий огонь в глазах не даёт тебе этого сделать в жажде ещё немного полюбоваться этим необычным парнем, который с первой же встречи вызвал у тебя необъяснимое чувство притяжения.
- А ты всегда задаёшь своим клиентам такие каверзные вопросы? - с ноткой сарказма спросила ты, не желая поддаваться на его провокацию.
- Это поможет мне лучше узнать предпочтения клиента, - спокойно отозвался он, делая замерки твоего лица.
Когда он приблизился к тебе, ты почувствовала лёгкое покалывание внизу живота.
- А у тебя самого сколько было девушек?
По его лицу трудно было определить, какие эмоции он испытывает. Но где-то внутри он почувствовал что-то незнакомое, несколько волнительное и приятное ощущение. Он был готов усмехнуться про себя, заметив, что ему впервые попалась такая смелая и нахальная клиентка, совсем не смущающаяся ни его внешнего вида, ни интимных вопросов. Ута готов был поклясться, что он удивлён тому, что эта девушка не является гулем. Что-то у неё было от хищников, что-то в ней было дикое, опасное, завораживающее. Но на лице не дрогнул ни один мускул, не желая выдавать явный интерес и любопытство хозяина в сторону человека.
- Ты не первая, - спокойно ответил Ута, хотя в его тоне ты смогла расслышать насмешливую интонацию и не менее дерзкую, будто он сам бросает тебе вызов, пытаясь смутить или же пристыдить. Ты точно не могла сказать, что именно он задумал сделать, но эти слова возбудили в тебе лёгкий азарт.
- Это смахивает на намёк, - игриво улыбнулась ты, положив ногу на ногу, из-за чего у тебя слегка приподнялась юбка, обнажив наполовину соблазнительную часть твоего тела, на которую масочник тут же обратил внимание, но лишь мимолётно, что в какой-то степени огорчило тебя. - А все гули такие не прямолинейные?
Молодой человек замер от твоего вопроса, который ввёл его врасплох. Но напряжённые черты лица снова расслабились, когда он услышал за своей спиной всё тот же игривый смешок. Такая черта совсем не свойственна обычному человеку, у которого при встрече с гулем сердце останавливается от страха, а ноги сами уносят вдаль, пытаясь найти безопасное место. Это было совсем не серьёзно, немного по-детски и кокетливо, что присуще женщине, которая хочет от мужчины получить что-то особенное.
- Все ли следователи среди девушек такие смелые? - поинтересовался он, встав около полок с различными масками и перебирая пальцами каждую из них, пытаясь найти подходящую. У него не было чувства страха. Какой смысл бояться, если этот следователь не в силах убить гуля? Но такой поворот событий отнюдь не навлёк на него смутил расправиться с безоружной жертвой. Надо бы уничтожить свидетеля, но внутри всё противилось этому. Он почувствовал знакомый азарт, какой сейчас был у тебя, поэтому данную ситуацию он воспринимал как невинную игру без обязательств и доли опаски.
- Тебя интересуют только такие особи? - беззаботно спросила ты. - Не бойся, я хочу жить в мире с гулями, так что я не стану нападать на тебя. Кроме того, ты можешь полностью осмотреть меня и убедиться в том, что я не представляю опасности.
Ты поднялась со своего стула и без капли смущения сняла с себя мужской плащ, под которым было лишь нижнее бельё. Вещь, упавшая с характерным звуком на пол, привлекла внимание масочника, который повернулся к тебе. Без тени смущения и стыда он оценивающе разглядывал девичье тело, соблазнительно выделяющееся на фоне тусклого света в помещении, ещё больше притягивая к себе взгляд молодого человека. Ты бросила на него дерзкий взгляд, полный вызова и азарта, желая вовлечь его в свою игру. Изгибы тела влекли его, главная мужская часть тела трепетала от этого великолепного вида, призывая кровь кипеть на средоточии интимной силы, но Ута упорно сопротивлялся этому чувству, ощущая какой-то подвох.
- Неужели боишься? - с очередным вызовом бросила ты, уперев руки в боки. - А я считала, что гули более смелые, - небрежным тоном бросила ты, стараясь задеть его за живое.
Внешне он остался спокойным, но внутри всё яростно затряслось от дерзких слов. Он никогда не позволял людям брать верх над собой, над хищником, который без жалости был готов убивать и сеять хаос среди беззащитных жертв. Он всегда знал, что будет выше людей, но здесь оказалось, что роль жертвы теперь играет он, пытаясь подавить в себе чувства, что было совсем не свойственно его садисткой натуре. И твои слова пробудили в нём снова того хищника, который без жалости ломает, рушит и упивается кровью своих павших жертв, наслаждаясь их страданиями.
Одним резким рывком он оказался возле тебя и ты, не ожидая подобного, вскрикнула, оказавшись прижатой к стене. Два глаза, в которых был активирован какуган, пристально следили за каждой твоей реакцией, за каждым дрогнувшим мускулом на лице, и нутро его внутреннего зверя наслаждалось твоим страхом.
- Видимо, твой настрой дерзить уже пропал, - спокойно заметил Ута, разглядывая твоё обеспокоенное лицо, касаясь пальцами бархатной кожи. Но как всё-таки был велик соблазн взять под свой контроль это манящее тело, слиться с ним воедино, а затем впиться зубами, выпив всю жизненную силу без остатка, чтобы это великолепие искусства принадлежало только ему, пусть и в таком виде - у каждого своё представление о красоте.
- Ты просто застал меня врасплох, - успокоив прерывистое дыхание, ответила ты, набравшись смелости посмотреть ему в глаза и доказать, что ты его не боишься.
- Как ты узнала, что я гуль? - спросил Ута. Его пальцы плавно переместились на твою шею.
- Какому бы дураку понадобилось делать глаза, как у гуля, когда люди не доверяют уже даже своим близким, подозревая тех в сущности трупоедов? - беззаботно спросила ты. - Ты уж точно не похож на обычного человека, я тебе скажу.
- А если бы ты ошиблась? - его лицо приблизилось к тебе, дыхание обожгло кожу на губах, внутри тебя вспыхнуло волнение.
- Но ты ведь сам себя выдал, - усмехнулась ты ему прямо в губы, предчувствуя свою победу в этой словесной перепалке.
Ута выдавил из себя лёгкую ухмылку.
- Ты действительно смогла подловить меня. Молодец. Но тебя не пугает, что сейчас ты находишься в моей власти? Я ведь могу легко убить тебя.
- А мне кажется, что ты хочешь гораздо большего, - ты снова усмехаешься и, поднимая колено, задеваешь им пах молодого мужчины, чувствуя, как он уже затвердел. Ута едва сдерживает себя от томного вздоха, но на его лице по-прежнему нет ни единой эмоции. Лишь внутри он поражается такой смелости, которая пробуждает его на совсем иные ощущения и желания.
Он ещё сильнее прижимает тебя к стене, уменьшая расстояние между вашими лицами, и ваши губы уже почти соприкасаются. Ты выдыхаешь, смотришь на него затуманенными глазами, когда как его взгляд больше похож на взгляд зверя на цепи - и хочется напасть, и не можешь. Эта порочная близость завораживает ещё больше, щекоча каждый нерв, каждую клеточку тела, трепетно вздрагивающую от возбуждения.
- Ты всеми гулями так манипулируешь?
Его руки проводят по твоему телу, не касаясь запретных мест, и замирают на тонкой талии.
- Ты у меня первый.
Беззаботный смешок исходит с уст, растянутых в уверенной улыбке. Слишком беспечна, слишком спокойна - это завораживает и отталкивает, потому что Ута не привык видеть перед собой жертв, которые так спокойно смотрят ему в глаза, смеются прямо в лицо, не боясь последствий. Он сжимает руками стан, грубо притягивая к себе и резко впивается в твои губы, прикусывая за нижнюю часть, тем самым доказывая своё превосходство. Ты мычишь от боли, но это чувство ещё больше разжигает пламя страсти между вами, поэтому ты стойко терпишь эти обжигающие поцелуи. Все вопросы были оставлены позади, когда его ладони начали судорожно изучать линии твоего тела, вызывая искры блаженства, которые ты чувствовала каждой клеточкой. Он сжимает со всей силы хрупкое человеческое тело, не заботясь о том, что под его напором оно может сломаться, как фарфоровая ваза. Ты стойко терпишь его прикосновения, со всей страстью отвечая на его поцелуй, пьянящий разум, сама не понимая, как тебе могут нравится его дерзкие, опасные и властные прикосновения, почему тебе так хочется чувствовать его власть, быть беззащитной с ним. Как же это нелепо: следователь, убивающий гулей, который готов ощущать свою слабость от властных прикосновений своего врага. Эта порочная связь сводила с ума на подснознательном уровне, призывая тебя остановиться, но как же велик был соблазн, что ты была готова без остановки повторять, оправдывая своё страстное безумие.
Он отрывается от твоих губ, шумно выдыхая в них, заставляя ещё больше закипеть волну чувств, накрывшую тебя. Язык касается твоей шеи, вырисовывая на ней незамысловатые узоры, а ладони падают на небольшие округлости, грубо, без тени милосердия сжимая их под твои приглушённые стоны. Он знает, что тебе больно, и его садистская натура наслаждается этим, продолжая безжалостно издеваться над твоим хрупким телом. Сжав тебя в своих объятьях, он переносит тебя ближе к столу, на котором он делает маски, и одним резким, грубым движением прижимает тебя к нему, вмещаясь между твоих ножек. Одним ловким движением стягивая с тебя трусики, он хватает тебя за бёдра и усаживает на стол, сливаясь с твоими губами в страстном поцелуе. Языки сплетаются, образуя танец страсти, от которого вам обоим кружит головы, от {censored} становится невыносимо горяч. Услышав шум расстёгнутой ширинки, ты почувствовала, как внизу становится ещё горячее от волнения и ожидания. Ута даже не стал медлить, сразу же ворвавшись в чувстительную точку - мощно и сладко, отчего ты запрокинула голову, издав протяжный стон, сжав ногами его торс. Масочник грубо притянул тебя за шею, припав к сладким губам, жадно сминая их и покусывая, наслаждаясь этим металлическим привкусом, падающим на его влажный язык, которым он слизывал алые капли с твоих израненных губ.
- Садист... - прошептала ты ему в губы, впившись ногтями в его оголённую грудь. Ута тихо вздохнул и, получив новую дозу адреналина и потока азарта, ты медленно провела ногтями по его телу, оставляя за собой красную дорожку, из которой позже появились маленькие капли рубиновой жидкости.
Не успела ты и глазом моргнуть, как он резко притянул тебя за волосы, затыкая рот очередным болезненным и грубым поцелуем. Его язык яростно заплясал у тебя во рту, вдавливая затылок в свою руку, которой он зарылся в твоих волосах, когда он сам томительно двигал бёдрами, делая резкие и грубые рывки, которые ты сопровождала чуть ли не криками. Его напор с каждым разом увеличивался, на что тебе оставалось лишь глухо кричать от воспалённых эмоций, пока он обжигал ключицы горячим дыханием, изредка покрывая их пылкими поцелуями, от которых твой разум застилал туман ярких чувств и ощущений. Одним рывком он срывает с тебя лифчик, прикрывающий девичьи достоинства, и со всей жадностью впивается губами в грудь, обсыпая небольшие затвердевшие жемчужинки мимолётными поцелуями, пока его бёдра продолжали двигаться в бешеном ритме, от которого тебе сносило голову. Зубами он схватил горошинку, слегка оттягивая её, отчего ты вцепилась молодому человеку в тёмные волосы, издав сдавленный стон. Руки сжались на шевелюре, когда ты почувствовала, что подходишь к пику.
- Я... я не могу больше... - обессиленно шепчешь ты хриплым от возбуждения голосом. Чувство экстаза начинает захватывать всё твое содрогающееся от его грубых ласк тело. Ты уже не в силах терпеть эту сладку пытку, как бы ни хотелось продлить это удовольствие от насилия.
Ты хочешь ещё что-то сказать, но слова обрывает резкий толчок, а руки, упавшие на твои бёдра, безжалостно сжимают их, оставляя после себя яркие сине-фиолетовые пятна. Ты кричишь от этой пытки, вцепляясь в его плечи, словно пытаясь остановить. Пик блаженства приближается, силы покидают тебя, но его бешеные движения продолжаются внутри, вызывая смешанные чувства от дьявольски приятных, от которых ты готова мурлыкать, как кошка, выражая свою радость, томящуюся в груди, до жалобных стонов и мычаний, молящих о прекращении.
- Я гуль - безжалостный монстр, который не знает, что такое милосердие, - его руки ещё сильнее сжимают твои бёдра, отчего ты издаёшь ещё один крик, что является усладой для ушей молодого человека. В этот момент его глаза хитро блеснули, в глубинах которого готов был вырваться истинный гуль, готовый целиком поглотить тебя не только физически. - Ты должна была знать, на что ты идёшь.
Он издевается, получая истинное удовольствие, глядя на то, как ты беспомощно двигаешься в такт с ним, как ноги содрагаются от оргазма и бессилия, как ты разрываешь тишину комнаты сдавленными от хриплого голоса криками. В его глазах был блеск агрессивного и голодного зверя с оскалом хищника, которого он выпускал в свои движения, причиняя тебе и боль, и неземное наслаждение. Ты глотала урывками необходимый воздух, чувствуя, что сейчас вот-вот потеряешь сознание от его темпа. Соблазн был слишком велик, но ты и представить себе не могла, что наткнёшься на безжалостную пытку, которой искренне наслаждался Ута, опьянённый своей жаждой. Его влажные губы припадают к твоей шее, он делает последний рывок, лишаясь последних сил даже на выдох, и твою плоть накрывает приятный жар. Тела покрываются испариной от диких рывков и движений, ты кладёшь голову на его плечо, пытаясь привести тяжёлое и сбивчивое дыхание в норму.
Его горячее дыхание касается твоей кожи, заставляя покрыться ту мурашками. Ты готова прикрыть от блаженства глаза, но чувство безопасности, подавшее тебе тревожный сигнал о нападении, заставил тебя в миг отстраниться от парня. Одним резким движением ты успеваешь схватить на столе собственный ножик, который ты успела незаметно положить на стол, и приставила его к горлу гуля, который собирался уже сомкнуть клыки на твоей белоснежной шее.
- И всё же интуиция меня не подвела, - спокойно заметил Ута, наблюдая за сиянием ножа при тусклом свете, который играл на его острие.
- Я с самого начала хотела тебя соблазнить, а потом убить. Но, - ты обречённо вздохнула, откинув в сторону своё оружие, - ты слишком хороший любовник.
Масочник удивлённо вскинул брови.
- Неужели ты позволишь своему врагу и дальше спокойно разгуливать по окрестностям Токио?
Ты слабо улыбнулась и, оттолкнув от себя молодого человека, слезла со стола, подобрав на полу свою брошенную одежду, начав одеваться.
- Я не знаю, что на меня нашло... Несколько минут назад я готова была убить тебя, когда ты уже начал терять бдительность, а потом меня захватили непонятные чувства, которым я не смогла сопротивляться. Теперь я не знаю, желать убить тебя ещё больше или продолжать навещать тебя, чтобы разобраться в своих чувствах.
- Охотник, который не может убить свою жертву? Звучит забавно, - масочник незаметно для себя усмехнулся. - Я бы тоже мог убить тебя, но раз уж ты сохранила мне жизнь, то я должен буду вернуть тебе долг.
- Тогда кто тут из нас охотник и жертва, если мы оба не можем это сделать? - ты откровенно усмехнулась, но внутри чувствовало лёгкое волнение от столь непривычных чувств.
Ты всего лишь поддалась соблазну в надежде насладиться этим мимолётным мгновением, а в итоге обрекла себя на ещё более странные ощущение и чувства, которые томились у тебя в груди, из-за которых у тебя в руках дрожало оружие, как бы сознание не твердило тебе уничтожить врага. Но сейчас тебе хотелось просто сбежать. Сбежать от этих непонятных чувств. Этот соблазн, манящий к себе, словно изысканная паутина, манил тебя, как наивную бабочку. Ты хотела поймать врага, но попалась сама в сети. Как же глупо получилось...
- Я должна уйти, - поспешно пробормотала ты, чувствуя, как на тебя накатывает жар волнения и непонятного смущения, которое ты доселе не испытывала.
Уже собираясь выйти за дверь, тебя остановили крепкие мужские руки, прижавшие тебя со спины к своему ещё влажному телу.
- Раз уж у нас подобный мирный договор, то предлагаю заходить тебе в любое время, - его язык коснулся мочки твоего уха, отчего ты вздрогнула. - Пока, конечно, ты не осмелишься убить меня.
Ты вырываешься из объятий молодого человека, когда тот уже успел поправить на тебе неровно сидящий плащ.
- Учту, - стараешься придать голосу более беззаботный тон, но тот предательски нервно подрагивает, и выходишь за дверь из магазина масочника.
Ута провожает тебя бездумным взглядом и, прикладывая руку к шее, на которой была татуировка "Ни без тебя, ни с тобою жить не могу". Он ухмыляется своим мыслям и, возвращаясь к столу, на котором лежала маска, принадлежащая тебе, вслух задумчиво сказал:
- Гуль и следователь? Это будет интересно...
|
| | |
|
| Кишо Арима Ты с обречённым вздохом... Анж Дембери 10:18:53 |
| | Кишо Арима
Ты с обречённым вздохом опустила голову, держа её на ёмкости стакана. В голове предательски слышался его голос, обволакивающий своей обманчивой мягкостью, следом обещание прийти, отыгранное в твоём воображение точь-в-точь как в тот день, будто ты слышала его слова прямо сейчас, наяву, не в потоке обидных мыслей. Ты мысленно повторяеешь его слова, искажая в своём воображении и перечёркивая чёрными линиями его приторную улыбку, ставшую в один момент отвратной.
"Обманщик! Лгун! Предатель! Как он мог так поступить со мной?! Никогда не прощу ему этого! Оставался бы и дальше со своим чёртовым Хайсе, а не вешал мне лапшу на уши. Никогда бы не подумала, что он такой ужасный и лживый человек!".
Перед глазами вертелся калейдоскоп теплившихся надежд, которые внезапно обратились разом в отвратительное ничто. В одно мгновение тебе стало противно от мысли, что ты потратила весь день на создание праздничной атмосферы для одного-единственного человека, который плюнул тебе в раскрывшуюся с трепетом душу, ожидавшую получить взаимность. Арима не пришёл на вечеринку в честь Рождества, задержавшись у Хайсе. Рядом с тобой были только Таке, Уи, Хаиру и дети из Нулевого отряда, но они не могли принести тебе радость.
Небо было чёрным, беззвёздным, пустым, как твоя душа. Изредка под его мрачным покрывалом пролетал холодный ветёр, нёсший за собой крупные хлопья снега, как это бывает в метель. По твоей коже будто прошёлся ледяной ток. Ты могла бы стоять вечность на улице, ища ответы в темноте, но было уже слишком холодно; ты понимала, что твой организм не выдержит такой нагрузки. Однако даже дома, где ютилось тепло от камина, ты всё равно чувствовала себя обнажённой на морозе. Но когда ты попыталась закрыть дверь без упования на то, что придёт кто-то ещё, твоя попытка окончилась поражением: ты наткнулась на сопротивление в виде чёрного ботинка, который держал дверь открытой. Подняв недоумённый взгляд на незванного гостя, ты опешила.
Неожиданное появление Аримы, о котором ты уже и не думала мечтать, повергло тебя в неописуемый шок. Опьянение саке частично улетучилось, будто его и не было. Вы неподвижно смотрели друг на друга, пока замеревшее на миг время не выпустило вас из своего течения. Обида, доселе пожиравшая тебя изнутри, противилась возгласу радости, трепеща от злости и желания влепить ему звонкую пощёчину за причинённые страдания. Сжатые кулаки горели, чтобы со всего размаха ударить его, стерев невинную улыбку с лица следователя, непредвещающую раскаяние за содеянное. Хотелось залиться слезами, кричать на него в истерике, обвинять его в своих страданиях, бить кулаками в грудь, вопя о том, что он глупый, эгоистичный и бесчувственный человек, который никогда не задумывался о твоих чувствах. Но вместе с тем, вопреки глубокой злости, ты чувствовала, как сердце готово было выскочить из груди. Как улыбка, заставившая тебя содрагнуться от презрения, одновременно вызвала перед твоими глазами цветные пятна и окатила тело жаром. Смешавшиеся в одно целое чувства подталкивали тебя с порывом ударить его, а затем тут же прильнуть к нему и пылко извиняться за содеянное, глася на весь дом о безграничной радости от его появления и о том, как он дорог тебе, как всё меркнет по сравнению с тем, что тебя окружает, как ты жалеешь о том, что посмела проклинать его в своих мыслях и прятать свою любовь за внезапно возникнувшей ненавистью. Но вместо того, чтобы поддаться противоречивым эмоциям, грозящим вырваться в нелепое представление, ты сдержанно улыбнулась.
- Ну приветик, Арима-сан. Я уже и не думала, что Вы придёте. Вообще, мы все отчаялись увидеть Вас здесь.
- Прости за опоздание, (Твоё имя), - он виновато улыбнулся. - Не думал, что настолько задержусь.
- Ох, ну если у Хайсе было настолько хорошо, то могли бы уж до конца задержаться, а не приходить сюда, - иронично сказала ты, не сумев унять бушующую ревность. Но следом молнией метнулись обвиняющие тебя длинном языке мысли, советующие утихнуть в этот долгожданный момент, который ты решила самостоятельно испортить своей грубостью.
Арима терпеливо вздохнул, прикрыв веки.
- Я ведь сдержал своё обещание, верно? Даже если бы я задержался ещё сильнее, я бы всё равно пришёл к тебе, потому что знаю, что для тебя это важно. Уверен, ты хорошо постаралась над подготовкой праздника, - он приподнёс эти слова, как утешение, как успокоительное - настолько сочувствующе и осторожно они звучали, будто он боялся выдать лишнее, что могло бы ещё больше пробудить агрессии в тебе.
- Настолько, что даже выгнала из своего дома пауков-долгожителей, которым уже собиралась дать имена. Но наверняка Хайсе подготовился лучше, раз Вы отошли от эйфории пребывания там только сейчас, - продолжала разбрызгивать ядом, наполненной глубокой обидой, твоя уязвлённая гордость. Тебе хотелось ударить себя по губам, горящим в жажде высказать всё недовольство сложившейся ситуацией, но ты продолжала упрямо пепелить Ариму порицательным взглядом, которым ты пыталась склонить его к извинениям, длинною в твоё ожидание.
- (Твоё имя), успокойся, пожалуйста, - сдержанно попросил мужчина, несмотря на то, что внутри него кипело лёгкое раздражение. Но Кишо понимал, что твоя враждебность вполне оправдана, поэтому продолжал терпеть твои упрёки, позволяя выпустить пар. - Может, впустишь меня к себе домой? Разговаривать на улице не совсем удобно. Да и ты можешь простудиться.
- Что это? - ты приподняла бровь в напускном удивлении, криво усмехнувшись, и покорно отошла в сторону, пуская гостя внутрь. - Забота такая что ли? Я вроде бы не Сасаки, чтобы заслужить снисхождение самого Бога смерти.
Арима не сдержался от добродушного смешка, вызванного твоим ребяческим поведением. Он подошёл вплотную к твоей персоне, скрестившей руки на груди, отчаянно пытающейся не смотреть на него, и положил руку на твою макушку, по-отцовски погладив волосы широкой ладонью.
- Тебе не нужно быть Хайсе, чтобы заслужить моё снисхождение. Я всегда хорошо относился к тебе, (Твоё имя). И Хайсе не изменит моего отношения к тебе, сколько бы я не проводил с ним времени.
Вопреки тому, что ты пыталась строить из себя кусок льда, ты мгновенно растаяла и почти сразу же ответила на его ласку благоговейным и смущённым взглядом. Арима смотрел на тебя, как на дитя, но ты не находила в себе сил возмутиться по этому поводу или разозлиться на него. Прикосновение было коротким и невинным, но этого вполне хватило, чтобы мысли в голове спутались и заставили разум притупиться, оставив в голове лишь одну фразу-желание: "Хочу ещё...". Ты винила себя в том, что так легко поддаёшься на ласку мужчины, когда тебе стоило бы обидеться на него, но ничего не могла с собой поделать - организм, принимающий без всякой гордости его почти ничего незначащие прикосновения, предательски действовал против тебя.
...Ты глубоко вдохнула и сжала кулаки, впервые почувствов яростное волнение и попытавшись тут же с ним совладать. Тебе были раньше чужды подобные чувства, вместе с тем ты страшилась их, думая о том, что с ними ты бы чувствовала себя обнажённой, слабой и совсем уязвимой. Но только не в этот момент; подобные ощущения вызвали у тебя трепетную дрожь, прокатившуюся приятной волной по телу, ведь с Аримой ты чувствовала себя в безопасности, тебе нечего было бояться и страшиться, что он может воспользоваться твоей слабостью. Несмотря на дрожь и волнительное покусывание губ, твоя персона была настроена серьёзно. Возможно, то было влияние алкоголя, окончательно раскрепостившего тебя перед предметом воздыхания, либо подоспевшее время, знаменующее о том, что тебе пора раскрыть свои чувства перед Кишо. Прошло уже несколько часов, после которых гости изрядно выпили и уснули, и ты не стала исключением. Теперь, когда путь к возлюбленному свободен, пришла пора действовать.
- Ну как я Вам, Арима-сан? - выпалила ты отрепетированную речь, выйдя из-за ширмы. Ты демонстративно покружилась перед ним, и без того короткое платье высоко задралось, обнажив часть бедра.
- Слишком откровенно, - прямолинейно заявил следователь особого класса, смягчённо добавив: - Тебе стоит одевать более скромные наряды, (Твоё имя), иначе ты навлечёшь на себя беду.
- Я не нравлюсь Вам? - не обратив внимания на его последние слова, с долей обиды спросила ты, нервно теребя подол платья.
- Ты красива, - только и ответил без особых эмоций мужчина, как на автомате, будто желая удовлетворить твои потребности, а не высказать своё мнение.
- Как бабочка? - ты растянула губы в полупьяно-кокетливой улыбке и наклонила голову, представляя себя знойной соблазнительницей, искушённой в любовных утехах и обольщении, надеясь застать Кишо врасплох.
- Бабочка? - он недоумённо посмотрел в твои глаза, укутанные пеленой, и нервно хмыкнул. Твой вид не внушал доверия, а слова, опутанные неумелыми чарами, и вовсе напрягали Кишо.
Ты, несмотря на пошатывающуюся походку, старалась держать ровную осанку и проявлять изящность в движениях. Серьёзный настрой и непоколебимая решительность принесли свои плоды: твоя светлость, удачно огибая стоящие перед собой препятствия, смогла буквально вспорхнуть до седоволосого следователя и прильнуть к его груди.
- Вам ведь нравятся бабочки, да? Я видела, как Вы завороженно наблюдаете за ними. Хотела бы и я побыть бабочкой, чтобы почувствовать на себе этот взгляд... Я бы порхала, порхала и порхала над полем, пока Вам бы не надоело смотреть на меня. А, быть может, даже осмелилась бы сесть Вам на руку. Я бы сидела на Вашей тёплой ладони и умиротворённо бы махала крылышками, наслаждаясь Вашим взглядом. Я бы даже не обиделась, если бы Вы потом раздавили меня или оторвали крыло... Я бы умерла, зная, что перед этим принесла Вам эстетическое наслаждение, пока Вы любовались мной, - бормотала ты в опьянённом бреду, не разбирая смысл своих слов, всё крепче прижимаясь к Ариме, будто желая раствориться в нём.
- Не говори ерунды, (Твоё имя), - холоднокровно оборвал тебя мужчина и, взяв тебя за плечи, негрубо отдёрнул от себя. - Ты пьяна и не понимаешь, что говоришь. Лучше ложись спать, пока не стало хуже.
- Мне уже плохо, - нахмурившись, сказала ты, в ту же секунду сменив угрюмость на расслабленно-нежнуюулыбку. - Плохо от того, как хорошо. Потому что Вы рядом. А ещё Вы так вкусно пахнете... Можно Вас съесть?
Ты снова навалилась на мужчину, придавив его своим телом к подоконнику, и, поднявшись на цыпочки, прильнула к его шее, попытавшись слабо укусить его. Но Арима вовремя оттолкнул от себя твою персону.
- Ну зачеееем? - капризно протянула ты, пошатываясь обратно к нему, как к магниту. - Дайте мне покушать, Аримааа-сааан...
- Салаты внизу, (Твоё имя), - очередной холодный тон и очередная холоднокровная попытка оттолкнуть тебя от своего тела на безопасное расстояние.
- А я мяско хочууу... Дайте мне Вас нежно покусать! Каннибализм - как проявление своеобразной любви, - хохотнула ты, запрокинув назад голову, как безумец из лечебной клиники. - Ооо, тогда получается, что все гули на самом деле любят нас! А мы, дураки, кричим, как резанные, когда нас едят... Всё же с любовью! А мы не понимаем их страстного порыва... Всё так просто! Надо всем рассказать, чтобы потом не убегали с воплями от гулей, когда те захотят признаться им в любви!
Воодушевившись своей идеей, ты сама отпрянула от Аримы и, глупо хихикая, неуклюже поплелась на нижний этаж. Но в голову будто внезапно ударило что-то тяжёлое размером с молот и ты, покачнувшись, полетела с воплем, напоминающим больше мышыный писк, на пол, пока тебя не подхватили за талию чужие руки.
- Ой-ой-ой... Живот! - застонала ты, чувствуя, как рука Кишо, обвившая твоё тело, непроизвольно сдавила желудок. Он убрал руку, поставив тебя снова на ноги, но ты ещё раз пошатнулась от головокружения и вновь упала в объятья Кишо. - Ммм, так тепло и уютно, как в кроватке... А Вы и вправду садист, Арима-сан, мне было так больно. Но кроватка из Вас хорошая... Можно я забронирую Вас на ночь? Обещаю сдерживать рвотные позывы, а если не сдержу, то обещаю, что не на лицо. А ещё Вы... Вы такой козёл, Арима-сан! - ты внезапно насупилась и легонько ударила его кулаком в грудь, вспоминая его всегда укоризненный взгляд платиновых глаз, остававшимися снисходительно холодными, даже когда ты пыталась улыбнуться ему. - Но знаете, я готова стать Вашей козой, готова простить Вам шашни с тем парнокопытным Хайсе, готова радостно скакать вместе с Вами по полям CCG... Ой, а о чём это я говорила минуту назад? Кажется, что-то про животных, ха-ха-ха... - ты блажённо рассмеялась и приблизилась к нему, опалив горячим дыханием его губы. Мужчина поморщился, почувствовав резкий запах перегара.
- Ложись спать, - тоном, не терпящим возражений и лишних вопросов, сказал хмуро Арима. Это был почти приказ, за нарушение которого обещало следовать жестокое наказание. Об этом будто строго твердил холод, сквозящий в его глазах, словно покрывшихся ледяной коркой.
Да, ты, пожалуй, могла сравнить его глаза с чем-то холодным. Со льдом, который охлаждал и одновременно болезненно обжигал, вызывая не то страх, не то приятный спазм по телу. Он, по-прежнему придерживая тебя за талию, вёл тебя к раскладному дивану. Буквально тащил, потому что ты, побеждённая слабостью, повисла на нём, прилипла, как банный лист, волоча ногами по полу, пока он не усадил тебя на мягкую обивку. Твоя персона с нелепым смехом взмахнула руками, едва ли не задев его щёку, и быстро рухнула на подушку, что-то сонливо бурча себе под нос. Решив, что ты уже больше не встанешь, Кишо поторопился покинуть твою комнату, чтобы не навлечь на себя беду. Как только он повернулся, в его кисть внезапно вцепились чужие пальцы, а за спиной вспорхнул по-детски лукавый смех.
- Арима-сан, пай-детку полагается поцеловать на ночь.
Ему стало не по себе. В твоём голосе дрожала и прорывалась какая-то дразнящая нотка, и это ему не нравилось. Он и раньше заметил, что твои глаза блестят слишком лихорадочно, но ему не хотелось давать тебе повод для раздражения, который потом выльется в пресследование его персоны и ругани. Если последнее совершенно не волновало его, то о первом он беспокоился; ты была слишком пьяна, чтобы сделать нормально даже один шаг. Он был уверен, что если не выполнит твою прихоть, ты обязательно погонишься за ним в своей манере и скатишься с лестницы, свернув себе шею. И также был бы не удивлён, если бы ты как ни в чём не бывало встала, раскинула руки в стороны и сказала бы, что с тобой всё в порядке, продолжив осыпать его ругательствами и обвинениями, мол, что это он заставил тебя переломать себе конечности. Ты была слишком проблемной, чтобы от тебя было так легко отделаться. Арима желал всей душой и себе, и твоей персоне покоя, поэтому ему пришлось поддаться на твою уловку.
- Хорошо, я поцелую. А ты после этого сразу ляжешь спать.
- Если у меня будет хорошее настроение, то буду ещё и похрапывать для Вас колыбельную, - ты растянула губы в чересчур широкой улыбке. - А Вы придёте ко мне в сон? Можете сразу в пошлый...
- Замолчи, пожалуйста, - Арима прикрыл глаза, пытаясь обуздать внутреннее раздражение.
- Как скажите, босс. Только подарите мне всё же на прощание поцелуй, - настояла ты, ведя указательным пальцем по подушке, почти осмысленным и очарованным взглядом рассматривая лицо Бога смерти.
По внезапно наступившей тишине Арима понял, что ты затаила дыхание. Твои глаза были по-прежнему устремлены на него, голова неподвижно покоилась на подушке. Ты лежала не шелохнувшись, и только твой взгляд, не отрываясь, следил за ним и не отпускал его.
"Только бы она не выкинула свои фокусы" - думал про себя Кишо с возрастающим чувством неловкости. Быстро нагнувшись, он слегка, почти невесомо дотронулся губами до твоего лба, ощутив на миг смутный цветочный аромат волос. Но тут твои руки, выжидающе лежавшие на вершине подушки, взметнулись и, прежде чем он успел уклониться, крепко обхватили его голову. Страстным порывистым движением ты притянула его к своему лицу, приоткрыв рот для долгожданного поцелуя. Ощутив на губах нечто гладкое, мягкое и тёплое, ты распахнула глаза, надеясь запечатлеть перед собой лицо возлюбленного. Перед тобой действительно оказался его лик: такой же прекрасный в свете луны, как и за столом, когда он слабо улыбался своим коллегам. Но он был далёк от тебя. На твоих губах оказалась его ладонь, остановившая тебя от соприкосновения с его устами. Ты, протрезвев на секунду, задрожала, ощутив укол стыда от неловкой ситуации. В его испытывающем взгляде сквозили удивление и тревога, но не порицание и отвращение, какое ты ожидала увидеть.
- Что ты делаешь, (Твоё имя)? - каким-то сочувствующим, тихим и грустным голосом спросил он.
- А на что это похоже? - бесцветным голосом задалась ответным вопросом ты. В твоём взгляде сквозила осмысленная решимость, которую Арима не сумел спутать с влиянием алкоголя. - Склоняю Вас к разврату, Арима-сан.
Понукаемая желанием, ты быстро приняла сидячее положение и снова потянулась к Кишо, пытаясь сломить его сопротивления. Но мужчина, ожидая подобного выпада, снова остановил тебя одним движением рук, уперевшихся в твои плечи.
- Не совершай ошибок, - серьёзным тоном сказал он. Таким тоном обычно говорят обеспокоенные родители или заботливые друзья. Ты поёжилась от его голоса. Твоя персона твёрдо знала, что делает всё правильно.
- Не мешайте мне совершать их, это моя жизнь.
Ты перехватила его руки, лежащие на твоих плечах, и резко потянула его на себя. Арима готов был признать, что твоя сила увеличилась в разы. Ваша борьба походила на несерьёзную перепалку брата и сестры в перетягивании какой-либо вещи. Он мог бы спокойно сопротивляться и дальше, но ты применила хитрую уловку: подставила ему подножку, из-за чего тот покачнулся, невольно усевшись на диван. Воспользовавшись моментом, ты встала со своего места и, уперев руки в грудь Аримы, который поспешил подняться на ноги, грубо усадила его обратно, применив всю свою физическую силу на нём, и вероломно оседлала его колени.
- Слезь, - потребовал он сдержанным голосом, несмотря на то, что эта ситуации требовала грубости. Он по-прежнему оставался спокойным и холоднокровным, по-прежнему испытующе смотрел в твои пьяные глаза, чувствуя лишь внутренний дискомфорт.
- Неа, - к твоему голосу снова вернулись беззаботно-игривые нотки, когда ты ощутила вкус маленькой победы над ним. - Платите натурой.
- Прекрати. Ты пьяна и отвратительно себя ведёшь. Что о тебе подумают другие следователи, узнав, что ты тут устроила?
- Мне не важно их мнение, - ты отрицательно замотала головой и громко фыркнула, демонстрируя глубокое безразличие по отношению к другим личностям. Никто не волновал тебя, кроме Кишо. Ты откинула в сторону волосы, ниспадающие на плечах, обнажив шею, и запрокинула её, будто предлагая ему всю себя без остатка. Мимолётный соблазняющий манёвр был сменён твоим приближением к его напряжённому лицу. Ты томно выдохнула следующие слова ему в губы: - Важно только Ваше, Арима-сан. Я же... я же люблю Вас...
Ты внезапно начала трястись: веселье было сменено неожиданной грустью. Ты хоть и удачно позиционировала себя довольно самостоятельной и не лишённой характера личностью, всё больше представлялась ему хрупким созданием, нуждающимся в опеке и заботе. Ты походила на экзотический цветок, который внезапно оказался в суровых климатических условиях, не щадящих слабых и неприспособленных. Со слезами на глазах ты казалась ему невероятно слабой и нежной, отчего ему, пропитавшись жалостью к тебе, захотелось защитить твою личность от жестокого мира, уберечь остатки твоей глубинной невинности и хрупкости. Кишо буквально физически ощущал, как возникнувшее желание подчасту сметало его хвалённую выдержку и толкает к действию, заведомо обрекающего его на дальнейшую неопределённость в ваших отношениях. Он не хотел отвечать тебе взаимностью, потому что знал, что это счастье продлится совсем недолго. Он не хотел наблюдать с неба за твоими бесконечными рыданиями. Но...
- Хорошо. Мы проведём с тобой эту единственую ночь вместе, но только с одним условием: ты забудешь обо мне. Больше не будешь бегать и просить о любви. Забудешь всё так, будто между нами ничего никогда не было, и только тогда я выполню твоё желание.
И плевать. Хотелось наплевать на дальнейшие последствия, потому что пока он был рядом с тобой, ничего больше не имело значение. Ты жила сегодняшними минутами, а о туманном будущем не хотела думать, как если бы следователь особого класса не говорил тебе таких жестоких слов, от которых сердце облилось кровью.
- Я согласна, - заколдованно шепчешь ты и, боясь потратить хоть одну секунду на бесполезные разговоры, захваченно потянулась к его губам, повалив любимого мужчину на лопатки и нетерпеливо срывая с него рубашку, которая казалась особенно лишней в этом слиянии.
Неистово покрывая жаркими поцелуями его оголённую грудь, ты молила, чтобы сегодняшняя ночь никогда не заканчивалась.
|
| | |
|
| .... огнесручий какаду 08:54:56 |
 | СОСИ ХУИ СРАНЫЙ ФЕЙСБУК!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Категории: Репрессии геноцыд гулаг |
| | |
| Позавчера — воскресенье, 9 декабря 2018 г. |
|
| [Sad but True Stories] Pt 2. Горе-творец. Mystery Di Het 23:39:05 |
 | Ту дело такое...
Я Ди Хэт и я алкоголик горе-творец. За что ни возьмусь - всё выходит через жопу. Правда, поняла я это не сразу, а только в универе. Именно там мне открылись глаза: оказывается, я творю редкостное говно! Или нет? Надо бы разобраться.
Буквально лет 5-6 назад не боялась рисовать. Очень много рисовала. В тетрадках, на планшете, просто на листочках. Да даже здесь, на Беоне, рисовала для себя оформление и аватарки (которые, кстати, чудом уцелели). Вот, кстати, за что ещё больно было от новости с удалённым дневником - тут хранились мои рисунки.
Что касаемо диджитал-арта, то тут я как великий да Винчи - я бросала работы незаконченными. У меня уже есть коллекция скринов с "недоделками" (особенно много с Хэтом). И, чёрт возьми, как же круто получалось! Будь такой шанс - могла бы завершить эти работы...
 
Что же теперь? Благодаря моей замечательной учёбе в универе я... возненавидела рисование. Как отрезало. Я и раньше рисовала не очень, а сейчас даже боюсь подумать о том, что что-то начну рисовать.
Так вот вышло, что за года 4 моего обучения я ну очень пресытилась рисованием. Интерьеры, ненавистный 1 курсом Троицкий собор, куча непонятных скетчей, архитектурные фантазии, гравюры по нашей знаменитой дисциплине "семенцовщина", бла-бла-бла... Вот серьёзно, портреты и натюрморты мне рисовать ближе, чем архитектуру. Такой вот парадокс. Хотя мой препод тоже любит рисовать людей больше, чем здания.
За годы универа я стала годным чертёжником. А рисовальщиком - увольте.
Трудно отрицать факт того, что к рисованию я охладела. В то же время сейчас я рисую гораздо лучше, чем 8 лет назад. Но не так хорошо, как хотелось бы (возвращаемся к самому началу поста).
Хотя, не буду греха таить, я бы не прочь собраться с силами и снова рисовать для себя, как раньше. Но найдётся ли время? Найдётся ли тот задор, с которым я тогда творила? Посмотрим...
Как можно заметить по рисункам, я художник-портретист. Была.
Теперь я фотограф-портретист. Начиная с макро-съёмки и пейзажей на мыльницу, я постепенно искала своё течение, пока в 2012 году я не наткнулась на стримы Саши Амбалова... Человек, который вдохнул в меня желание снимать портреты. Человек, благодаря которому я делала первые шаги в фотоколористике. Да и вообще тема колористики охватила мой ум. По сей день эта тема меня интересует, я изучаю вопросы колористики и методы использования цвета в разных направлениях искусства.
Именно усилиями Амбалова и его команды появился на свет проект Amlab, который подарил шикарную возможность стать лучше, не выходя из дома. Так я узнала о таком фотографе, как Сергей Сараханов.
Портреты Сараханова можно описать в двух словах: просто и живо. Минимализм от мира портретов. Но зато какой!
Просмотрев стрим с ним и позже полистав его работы, я поняла - вот то, что мне нравится. В чём я хочу развиваться. Вот тот самый жанр, который мне ближе всего.
Дело не стоит на месте: я активно фотографирую, пробую разные образы, разные локации, разные задачи, разный свет.
6 лет я снимаю на свой полудохлый Canon 1100D и хлипкий объектив EF 50 мм f/1.8. Само собой, далеко не всё, что я снимала, мне нравится. Но, как писал Сараханов, если ты собой не доволен - значит, ты двигаешься в нужном направлении.
Но есть работы, которые невозможно хороши (опять же, на мой взгляд):
 
И вот настал снова момент, что я недовольна собой. Недовольна качеством фото. Недовольна тем, что всё такое однообразное и унылое.
Руки снова опускаются, снова порываюсь бросить то, в чём появились хоть какие-то сдвиги. А всё потому, что начался дебильный творческий застой.
И так много хотелок! Новую камеру надо, новый графический планшет надо, куча объективов надо... вот бы ещё модели приходили годные - тогда бы вообще зажила!
А пока довольствуюсь тем, что имею. Развиваюсь в тех рамках, которые заданы. Но так тесны они, рамки эти...
Категории: Мысли ни о чём |
| | |
|
offline
